Одноразовые чувства

"Мы – дети Мегаполиса. Им порождённые, им же и сожранные. Урбанистический каннибализм. Настоящего ничего не осталось".

Я отбросил ручку и посмотрел на часы – четверть первого. Мы с Нат уже опаздывали на похороны на пятнадцать минут. Она жутко нервничала по этому поводу. Впервые за долгие месяцы я увидел проявление её естественных чувств.

– Иван, ты издеваешься? – простонала сестра с порога моей комнаты. – Церемония уже началась!

– Бьюсь о заклад, мы не единственные опаздывающие, – парировал я, не спеша убирая ежедневник в нижний ящик письменного стола.

Там же лежали запасы пластин. Я покопался и нашёл "скорбь", с трудом предпочтя её "веселью". Откровенно говоря, мне было плевать, но как-то нелепо запороть диплом за пять недель до защиты из-за пары шуток и улыбку от уха до уха.

– Надо ещё купить цветы, – напомнила сестра и недвусмысленно посмотрела на мирно покоящийся на столе бумажник. Мой бумажник.

– Вскладчину, – отрезал я и резко встал.

– Не-а. Ты – старший брат, пятикурсник, а я всего лишь второкурсница. Поэтому платить тебе.

Секунду поразмыслив, я безразлично бросил:

– Что ж, значит, пойдём без цветов.

– Нет! – Нат испугалась подобной перспективы и сменила тактику. – У меня осталась последняя тысяча. И ту заняла у Женьки.

Я без труда вытерпел её жалобный взгляд, но решил не раздувать из мухи слона. Вы начали читать конкурсный рассказ. В конце произведения обязательно поставьте ему оценку!посмотреть условия конкурса

– Чего тебе никогда не придётся занимать, так это наглости. – Выждав необходимую паузу, я добавил: – Ладно, сестрёнка, я оплачу.

В маленьком магазинчике цветов я нарочно долго выбирал подходящие варианты. Опоздание на пятнадцать минут никто бы не заметил, а вот больше – другое дело. Похоже, до Нат, наконец, дошло.

– Мы берём вот эти, – вмешалась она и указала продавщице на вазу с тёмно-красными розами. – Четыре штуки.

Я усмехнулся и отсчитал необходимую сумму. Университет уже виднелся по курсу, но я никуда не спешил. Нат распаковала пластину скорби и сунула под язык.

– Поторопись! – Она дёрнула меня за рукав и одарила вопросительным взглядом. – Почему ты не принимаешь пластину?

– Передумал. К чёрту скорбь! Я ненавидел этого жирного ублюдка, как и все.

Сестра тут же остановилась.

– Вано, не беси меня, – прошипела она.

– У меня нет цели тебя бесить, – честно признался я. – Но сегодня – никаких пластин.

– Хорошо. С последствиями будешь разбираться сам.