— Вот и хорошо! — Высокий, подтянутый, в безукоризненном темно-синем костюме, пышноволосый Омельчук явно выигрывал перед коренастым, начинающим лысеть, одетым в замурзанную спецовку старшим мастером.— Заново родились, говорите? Тогда примите мои поздравления… и чтоб ноги вашей больше тут не было! Слышите! — Омельчук подошел к кофейнику, исходящему клекотом, и выдернул вилку из штепселя.— Еще раз повторяю,— обратился он к оглушенным его тирадами людям,— ввиду того, что ваша частная лавочка кроме бессмысленной траты средств ничего не дает и — более того — отвлекает работников от их основных обязанностей, приказываю лабораторию закрыть! Есть официальное научно-техническое общество, там и отводите души!.. Начальник охраны!
— Слушаюсь! — проговорил старый служака.
— Потрудитесь проследить, чтобы завтра же дом этот был опечатан и отключена энергия. Все!
До Чадова дошло, что доказывать и спорить бесполезно. В чем-то они, наверное, допустили ошибку, может быть, следовало своевременно информировать директора об их планах и замыслах, может быть, в качестве компенсации, следовало предложить услуги в решении какой-нибудь практической задачи. Но какой?.. Теперь это уже не имело смысла. Омельчук от принятых решений не отступал.
В груди у Чадова похолодело, словно сердце давно остановилось и мир, наблюдаемый им, давно не реален.
—- Я ухожу с завода,-—сказал он тихо.
