Вольная, как взлет хлыста, линия напоминает порой причудливые превращения ленты в руках гимнастки. Вкус и чутье отличают художницу. И еще — умение. Набело, одним движением, схватывает рука контур, ‘перспективу. В мир чистых благородных героев вводят нас рисунки. Благородны здесь все — не только нежный Ленский и пылкий Ромео, благороден жесткий Онегин, благороден мужественный Икар, и добрая Ассоль, и трагическая Медея…
Пластичность рисунков Язевой отмечают многие. Добавим: в них что-то и от женственности, хотя и нет такого термина в искусстве. Женственно нежны в этом рисованном мире Онегин и Прометей, Братья Разбойники и Спартак, словно наитием подсмотрено в них то, что традиционно скрыто, — ранимую доступность сердца.
