Все растения ядовиты. И все растения целебны. Противоречие? Но истина всегда противоречива. В том ее прелесть. По легенде, где-то в горах Аконе находится пещера, ведущая в ад. Вход в пещеру охраняет трехглавая собака Цербер, та самая, которую победил Геракл и вытащил из бездны. От дневного света Цербер остервенел, из трех его пастей потекла ядовитая слюна. На слюне Цербера и вырос аконит.
У аконита (или иначе борца) нет венчика, нет лепестков, а его чашечка, сначала зеленая, постепенно наливается синим цветом и превращается в подобие венчика. Пять чашелистиков аконита оберегают цветок со всех сторон: один, в виде шлема или капюшона, сверху, два широких по бокам и два узких снизу образуют почти замкнутую полость для пестиков, тычинок и нектарников. В облике аконита мало распахнутого обращения к солнцу, обычного для большинства растений, он замкнут, сосредоточен и, кажется, насторожен, будто сам знает, что ядовит, и старается не привлекать к себе внимания.
Все растения ядовиты. И все растения целебны. Противоречие? Но истина всегда противоречива. В том ее прелесть. По легенде, где-то в горах Аконе находится пещера, ведущая в ад. Вход в пещеру охраняет трехглавая собака Цербер, та самая, которую победил Геракл и вытащил из бездны. От дневного света Цербер остервенел, из трех его пастей потекла ядовитая слюна. На слюне Цербера и вырос аконит.
У аконита (или иначе борца) нет венчика, нет лепестков, а его чашечка, сначала зеленая, постепенно наливается синим цветом и превращается в подобие венчика. Пять чашелистиков аконита оберегают цветок со всех сторон: один, в виде шлема или капюшона, сверху, два широких по бокам и два узких снизу образуют почти замкнутую полость для пестиков, тычинок и нектарников. В облике аконита мало распахнутого обращения к солнцу, обычного для большинства растений, он замкнут, сосредоточен и, кажется, насторожен, будто сам знает, что ядовит, и старается не привлекать к себе внимания.
Комментарии