Совсем недавно среди предметов ананьинского звериного стиля (назван так в честь древнего могильника, найденного у д. Ананьино близ г. Елабуги в Татарстане и давшего название археологической культуре I тыс. до н. э.) внимание ученых привлекла серия рукоятей ножей и шильев. Изображение медведя на этих предметах выходило за рамки общеизвестного канона. Необычным
явился один весьма занимательный элемент — перевязь, охватывающая морду хищника. То, что перед нами детали какой-то упряжи, не вызывает сомнений. Но ведь это никак не сочетается с почтительным отношением к медведю. Неужели обитатели городищ на Каме и Вятке 2,5 тысячи лет назад пытались приручить лесного зверя? С какой целью?
К тому же временному отрезку, что и рукояти, относятся миниатюрные псалии (древние принадлежности удил) из медвежьих фаланг, украшенные резными изображениями голов медведей. Размер псалиев наводит на мысль об использовании их в качестве креплений намордника, ошейника или шлейки для небольшого зверя — возможно, выращиваемого в неволе медвежонка. В сибирских этнографических материалах встречаются сведения о содержании медведей в селениях нивхов и айнов, с последующим приношением их в жертву. Матерых медведей держали в неволе по несколько месяцев, а медвежат до тех пор, пока они не станут сильными и не обрастут толстым слоем жира (до 3‑х лет). Логично предположить, что для содержания медвежонка использовалась какая-то ременная конструкция.
