В молодом городе Новоуральске есть монумент «Строителям города». В дни торжеств в городе чествуются ветераны строительства, работники комбината, военные – их трудом вырос на берегу Верх-Нейвинского пруда красавец-город и мощное предприятие. Однако тех, кто строил все это не по своей воле – заключенных или «тюремшиков», как называли их в поселке Верх-Нейвинский, почти не вспоминают.
Участники строительства «не по своей воле» внесли весомый вклад в процесс создания города и завода, и не забывать это очень важно. Впервые строители из категории заключенных появились на территории современного города, тогда поселок Верх-Нейвинский, в 1938 году. Это были 33 расконвоированных зэка УралЛага, который входил в систему ГУЛАГ НКВД СССР. Они прибыли на строительство санатория УЗТМ на берег Верх-Нейвинского пруда в сопровождении трех сотрудников ВОХР. Пробыли они тут недолго, с месяц – выполнили особо тяжелые работы и отбыли обратно в Свердловск.
Затем работников из категории заключенных на предприятия потребовала война. В ноябре 1941 года на Завод «Б» в поселке Верх-Нейвинский требовались рабочие, эвакуированных и собственных людских резервов не хватало, тогда для работ на заводе прибыли 300 заключенных несовершеннолетних из ИТК-11 города Кировград. Приказом директора завода от 12 ноября 1941 года местом содержания Отдельного Лагерного Пункта № 17/8 стало здание ДК «Металлург» (бывший Никольский храм в пос. Верх-Нейвинский), территория была огорожена забором, поставлено 6 охранных вышек. Охрану спецконтингента несла отдельная команда ВОХР НКВД СССР.
Она была дислоцирована в том же здании, что и заключенные. С 1943 года до 70 человек работало на «работах» на заводе № 261 НКАП СССР в районе первой площадки, в основном на разборке разбитых самолетов.
После работы «малолеток», так называли несовершеннолетних заключенных, обязательно обыскивали, так как в самолетах подчас оставалось кобурное оружие – пистолеты и боекомплект, обыскивали тщательно, раздевая донога в любую погоду (время было суровое, да и изымаемость «запрещенного» была высокой). ОЛП № 17/8 просуществовал до 1945 года, когда практически все несовершеннолетние были освобождены в связи с амнистией в честь Великой Победы. Большая их часть осталась работать на Заводе Б.
Особый объект
В августе 1945 года на станцию Мурзинка прибыл состав с 450 пленными румынами для отбытия наказания и работы на строительстве завода № 261. Состав загнали в тупик, обнесли колючей проволокой, но… примерно через месяц отправили в Тюменскую область в связи с отсутствием возможности размещения.
В конце 1945 года Советом Народных Комиссаров СССР был рассмотрен вопрос о создании ядерного оружия на основе изотопов урана. Были выбраны места строительства особых объектов – заводов по созданию нового оружия. Одним из таких объектов стал завод № 261 в пос. Верх-Нейвинский. Однако рабочих рук не хватало. Наркомат Обороны СССР направил на строительство несколько военно-строительных частей, но и их личного состава было недостаточно.
Особые условия
Курировавший проект зам. Председателя Совета Народных Комиссаров СССР Л.П. Берия предложил создать систему лагерей в ГУЛАГ НКВД СССР для обеспечения особых объектов рабочей силой с особым порядком содержания: 1. День срока в особом ИТЛ засчитывался за два дня, при выполнении нормы – 3 дня, за особо ударный труд по рекомендации политотдела строительства – 4 дня;
нормы довольствия ЗэКа соответствовали нормам довольствия военнослужащих Советской Армии с обязательным доппайком при перевыполнении норм выработки. Кроме того, предусматривалось условно-досрочное освобождение по рекомендации политотделов с обязательным проживанием на территории строительства в течение 10 лет.
Спецконтингент
Контингент состоял из лиц из числа военнослужащих РККА, осужденных за общеуголовные преступления на срок до 25 лет (в период с 1945 года, в связи с сокращением армии произошел всплеск преступности, особенно среди офицерского состава: молодые ребята со школьной скамьи, без профессии и нормального образования, брошенные в горнило войны, потерявшие цену человеческой жизни, да к тому же еще и имеющие табельное оружие) с обязательным восстановлением в звании и возвращением боевых наград после освобождения; осужденные к срокам до 10 лет за общеуголовные преступления, так называемые «бытовики»; осужденные за политические преступления на срок до 10 лет (это прежде всего по ст. 58-10 УК РСФСР – антисоветская пропаганда «длинный язык» и 58-4 УК РСФСР – измена Родине, «полицаи и власовцы»).
ИТЛ № 100
В июне 1946 года начал формироваться Исправительно-трудовой лагерь № 100 (ИТЛ 100) для строительства особого объекта № 813 на территории пос. Верх-Нейвинский с количеством заключенных до 10 тысяч человек. Начальником лагеря и строительства был назначен генерал-майор МВД Иван Павлович Байков, что говорит об особой значимости объекта. Байков был родом из рабочей семьи, участник Гражданской войны, орденоносец. До войны он работал начальником Соликамлага и строительства Соликамского ЦКБ. В штатном расписании ИТЛ номер 100 числилось в административно-хозяйственном аппарате более 900 офицеров и старшин-сержантов; ВОХР – около 1000 человек и более 200 человек из конвойного батальона.
Кроме того, начальнику строительства были переданы военно-строительные части в количестве дивизии (9800 человек). Уже в июле 1946 года на территорию строительства стали прибывать сотрудники нового лагеря, они размещались в жилых домах пос. Верх-Нейвинский, рабочих поселков существовавшего завода, в ряде корпусов предприятия вместе с военными строителями. К ноябрю 1946 года была поставлена задача оборудовать места для прибытия спецконтингента. Однако работа продвигалась очень медленно, не хватало рабочих рук. В период второго полугодия 1946 года были организованы отдельные лагерные пункты (ОЛП 1-5) ИТЛ 100.
Осенью 1946 года на строительство в ОЛП 1 прибыла первая партия расконвоированных (примерно 500 человек). Их разместили в промышленном корпусе № 6 вместе с военными строителями. Их разделяла перегородка. 16 октября 1946 года по Распоряжению ГУЛАГ НКВД СССР № 35400 прибыли спецпереселенцы – немцы Поволжья в количестве 750 человек, их разместили в бараке на станции Верх-Нейвинск и по квартирам верхнейвинцев. Нужно отметить, что первые спецпереселенцы прибыли на станцию Верх-Нейвинск еще осенью 1941 года, их расселили на станции Мурзинка, где они работали на Мурзинском известковом заводе НКПС СССР и заводе «Б». В период 1947 – ноября 1949 года со строительства уволились 357 спецпереселенцев и выехали в другие районы.
В марте 1949 года все спецпереселенцы были переданы на учет из органов милиции в первый отдел ИТЛ 100. В ноябре 1949 года выходит Приказ МВД СССР, запрещающий увольнять спецпереселенцев, однако тот же приказ увеличил их ежегодный отпуск до 14 дней (страна отдыхала 12) и упростил систему выезда за пределы определенного им поселения в отпуске. Среди спецпереселенцев был главный врач строительства (не путать с начальником медико-санитарной части) Р.Х. Штейнерт. До сих пор в городе Новоуральске живут потомки поволжских немцев с фамилиями Гинтер и Браун.
В июне 1947 года Приказом начальника ИТЛ 100 был создан штрафной ОЛП на карьере «Иван-гора» в двух километрах от пос. Верх-Нейвинский, где содержалось 200 заключенных, совершивших преступления в лагере, заподозренные в тяжких преступлениях полицаи и власовцы, и «отрицалы» – заключенные, не желающие работать (такие зашивали себе рты нитками, прибивались к табуретам, отрубали пальцы и т.п.). Начальник – лейтенант В.А. Мамалыга.
Весной-летом 1947 года в ИТЛ 100 стали прибывать зэки. В ОЛПы ИТЛ 100 привезли 9200 человек (это максимальное количество осужденных, одномоментно находящихся на территории лагеря), в дальнейшем количество их уменьшалось за счет: перевода в другие лагеря, примерно 1250 человек; освобождения, в том числе и по УДО – примерно 5400 человек; смерти – 543 человека. Были и другие причины, но они не имели той массовости. Среднее количество зэков было примерно 7400 человек. Этапы с новым спецконтингентом приходили примерно раз в три месяца. По составу ИТЛ 100: военнослужащих осужденных на различные сроки – 4321 (около 3200 освобождены); «бытовики» – 4163 (освобождены – около 2100); политические – 136, из них 13 – «длинные языки», 123 – бескровные полицаи и власовцы (освобождены около 60).
Конвоированных было около 6000, расконвоированных (свободно передвигающихся в пределах строительства), соответственно, 3200. Женщин – около 3000 (освобождены – 2800). Этапы с прибывающими заключенными сопровождали караулы. Начальником этапа неоднократно был Герой Советского Союза Красавин Михаил Васильевич, по некоторым данным, он даже жил на территории строительства и был начальником ОЛП. Красавин М.В. родился в селе Лесные Моркваши (ныне – Верхнеуслонский район Татарстана).
В 1939 году был призван в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С июня 1941 года воевал на фронтах Великой Отечественной войны. Участвовал в Смоленском сражении, боях под Тулой, Орлом и Воронежем, освобождении Украинской ССР.
Для осужденных была сформирована санчасть в составе примерно 120 человек (санчасти ОЛПов: врачи и фельдшера, а также санитарный состав): среди медиков были вольнонаемные, спецпереселенцы и заключенные. В медико-санитарной части ИТЛ 100 (начальник Е.Г. Бруссон) предпочитали получать медпомощь и сотрудники ИТЛ 100, и офицеры воинских частей. Досуг зэков был организован следующим образом – раз в две недели кино, раз в два месяца концерт или театральная постановка приезжих артистов; спектакли и концерты художественной самодеятельности по мере подготовки, но не реже одного раза в месяц.
В ИТЛ-100 за все время существования лагеря (с 1947 по 1953 гг.) умерло 543 человека. Основные причины смерти: болезни (тиф, туберкулез, пневмония), несчастные случаи; убийства зэков другими заключенными; убийства охраной. Начальники ОЛПов несли персональную ответственность за состояние смертности в вверенных им подразделениях, по каждому случаю смерти извещался прокурор Прокуратуры 100, сформированной 1 января 1948 года (до этого ИТЛ 100 обслуживала Невьянская прокуратура) и проводилась проверка.
Данное направление работы курировал Герой Советского Союза Кузнецов Виктор Павлович, который во время войны был механиком-водителем 252-го танкового полка (2-я механизированная бригада, 5-й механизированный корпус, 6-я танковая армия, 2-й Украинский фронт). После войны он работал в органах Прокуратуры (советник юстиции). По итогам 1951 года ИТЛ 100 было отмечено Приказом МВД СССР за самый низкий показатель смертности спецконтингента.
Заключенными в городе построены корпуса комбината, жилые дома, театр оперетты, другие объекты. Производительность труда зэков была высокой, так как от этого зависело их освобождение. В то же время производительность труда женщин была очень низкой – на уровне 78%, это было связано с необеспечением женщин работой, ее просто не было. В период 1951-1953 годов 102 кормящие женщины вообще не работали, так как администрация не могла обеспечить им легкий труд.
В ИТЛ 100 содержались как минимум три видных коллаборациониста, сотрудничавших с гитлеровцами, Саломаха И.И. (в прошлом полковник РККА). Власовцы: один, впоследствии почетный строитель, жил в городе Новоуральске; другой – видный театральный актер в Московском театре (фамилии не называю по этическим причинам, у И.А. Саломахи нет живых родственников, у остальных есть). Саломаха Иван Иванович был из семьи терских казаков. Участник Гражданской войны, служил в Красной Армии (полковник). В августе 1941 года попал в плен и стал сотрудничать с немецкими оккупантами. Произведен в войсковые старшины. Был Наказным атаманом Кубанского войска в составе войск Вермахта. В 1945 году был пленен американцами и выдан советскому командованию. Осужден на 10 лет лагерей. Освобожден в 1955 году в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР. Жил в городе Свердловске, работал в системе ЖКХ до конца 60-х годов.
Инциденты
По воровским понятиям ИТЛ 100 был «красным», т.к. с администрацией сотрудничала большая часть лагерного спецконтингента. Благодаря своевременно полученной от заключенных информации в 1951 году был предотвращен массовый побег заключенных из штрафного ОЛП на Иван-горе в поселке Верх-Нейвинский. Летом 1948 года 36 зэков, вооружившись арматурой и шанцевым инструментом, отказались выйти на работу «на котлован», требуя технику, так как вручную невозможно было выполнить норму. К бастующим вышел сам И.П. Байков. Инцидент был исчерпан – зам начальника ОЛП, отвечающий за нормы выработки, привлечен к дисциплинарной ответственности, заключенные признаны невиновными – им был не засчитан день простоя.
В сентябре 1950 года в отдельном ОЛП, расположенном на территории современных садов УАМЗ-1, восстали заключенные. В ночное время они блокировали охрану в казарме: 12 солдат и офицер, и сожгли их заживо, а затем разбежались. Чудом удалось спастись сержанту Чуеву, который и сообщил о происшествии. Было принято решение – ввиду особой опасности зэков, оказывающих сопротивление, живыми не брать. На станцию Мурзинка подогнали вагон-ледник, куда свозили трупы. Были и другие факты, но подробностей о них нет. Жертвами заключенных во время выступлений стали капитан Черенчев Н.В., сержант Кокоша А.П., оперативник Самбуров В. Однако в целом дисциплина в ИТЛ 100 была на высоком уровне.
По воспоминаниям жителей поселка Верх-Нейвинский, дети поселка в летнее время тайком от родителей ходили менять ягоды и грибы к «зэкам» на сахар и конфеты. А рабочие завода «Б» ворчали: «Мы пашем и от зарплаты до зарплаты, а они сидят и, освобождаясь, покупают велосипеды и патефоны…». Символично, что памятник строителям города Новоуральска находится именно в том месте, где размещался ИТЛ 100…
Оригинал статьи размещен в октябрьском номере журнала Уральский следопыт за 2021 год
