Через игру к единству и социуму
Это детский лагерь, но не в привычном его представлении. Здесь нет чистеньких корпусов с уютными палатами, никто не приготовит детям обед, не будет развлекать и заставлять спать в тихий час, не приедут родители с гостинчиками. На Острове тебе всё придётся делать самому: добывать дрова, разводить костёр, готовить еду, в общем, побыть Робинзоном Крузо. Но жить на Острове – это ещё и не самое сложное… Наши гости – руководитель каникулярного направления проекта Наталья Мельникова и инструктор Степан Спирин.
Тяжело в учении
– Слово «выживание» мы не используем, – объясняет инструктор проекта Степан Спирин, – ведь главное – это духовный и физический рост ребенка, его самостоятельность и ответственность.
Программа рассчитана на детей от 11 до 17 лет. Первые несколько дней участники учатся обращаться с топорами и ножами, разводить костры, различать съедобное/несъедобное, оказывать первую помощь, управлять плавательными средствами и многому другому, – рассказывает координатор Наталья Мельникова. – Затем пробный выход в лес малыми группами, где ребята проводят ночь в своих шалашах, самостоятельно готовят себе ужин и проверяют свои силы. Ну, а самое волнующее – так называемые «острова» – это полянки (точки) по берегу водохранилища, где Робинзонам предстоит провести 2 суток самостоятельно. Ребята сами определяются, каким составом они проживут эти дни: вдвоём, втроём, вчетвером или в одиночку.
– Но у нас всё под контролем, – добавляет Степан Спирин, – во время «островов» команда инструкторов работает, не смыкая глаз, чтобы каждые 2 часа навещать наших Робинзонов на байдарках, поддерживать их и подбадривать (а ещё подсказывать, как поправить шалаш, чтобы не проснуться в луже, куда положить сахар, чтобы не спать в муравейнике). Круглосуточно. Без перерывов. Даже ночью. Также, нами используется флаговая система, чтобы понять, всё ли хорошо у участников. Над точками проживания вывешивается флаг. Если красный – значит всё хорошо, а вот белый обозначает ЧП. И инструкторы вдвигаются к месту сигнала.
Сноровка, подготовка
Не надо думать, что всё так просто – отправили ребёнка на Остров и всё.
– За два месяца до начала программы проводятся родительские собрания (иногородние общаются посредством Zoom), проговаривается список обязательных вещей, которые необходимы для пребывания на острове, особое внимание уделяется вопросам безопасности, – рассказывает Наталья Мельникова, – формируется состав инструкторов. С самими воспитанниками также обстоятельно беседуют: кем ты себя видишь, зачем ты приехал, какова твоя цель, на что ты собираешься направить свои усилия? Причём, ребята не только местные, приезжали и из Москвы, из Чебоксар, из Югры.
– Доходит до забавного, некоторые родители просто ищут, куда бы ребёнка сплавить на каникулы, или отправляют его в педагогических целях, – смеётся Степан. – Был один паренёк, у него в учётной карточке стояла запись: «направлен на программу в наказание». В общем, ребята очень разные. Кто-то едет в четвёртый раз по собственному желанию. А кто-то в первый и ему думается, что это просто палаточный лагерь, и им тут готовить еду будут (к дежурству даже претензии были, мол, типа, почему я должен?). И к каждому ребёнку свой подход нужен.
Сложности социализации
Одно дело – научить детей разжигать костёр, варить кашу на костре, ставить палатку, совсем другое – научить общению с окружающими.
– К сожалению, современный ребёнок плохо приучен к взаимодействию в коллективе, – делятся Наталья и Степан, – мы пытаемся создавать атмосферу открытости. Ссоры, конфликты, моменты непонимания мы выносим в открытую плоскость, чтобы любой ребёнок мог высказать свои претензии публично. В условиях жизни в лесу дети это всё быстрее переживают, усваивают уроки.
Для поддержания атмосферы единения инструкторы с ребятами обязательно вместе принимают пищу, постоянно общаются, даже на житейские темы. Из воспитанников таким образом «вышибают» психологию индивидуализма (но не саму индивидуальность) и потребления (когда тебе все кругом якобы должны). И Степан Спирин признает, что процесс воспитания – он обоюдосторонний. То есть инструктор, обучая чему-то воспитанника, сам учится общению, терпению, умению не только слушать, но и слышать.
– Уча других, мы учимся сами, – любит повторять инструктор Спирин.
Бытие определят сознание
Как правило, дети втягиваются в такую самостоятельную жизнь. И два дня на Острове самостоятельно или в маленькой группе проживают с интересом.
А вот для инструкторов эти два дня жизни Робинзонов – самые напряжённые. Например, в этом году стояла сильная жара, и воспитанников специально объезжали на байдарках, поили водой, следили, чтобы никто не перегрелся.
– Я не первый раз работаю инструктором в этом лагере и всё время задавался вопросом: что в этом проекте интересного детям? – продолжает Степан. – В основном, они из обеспеченных семей, что они забыли в лесу, где всё приходится делать самому. И у нас, помню, был парень-инструктор, он сказал очень интересную мысль: «В современных условиях жизни у детей просто нет возможностей показать и проявить свои возможности. А этот лагерь позволяет показать, на что ты способен, что ты можешь». И ведь реально, после возвращения с точки на Острове дети становятся сильными духом, уверенными в себе: я это сделал! Глаза горят, поведение совершенно иное. Дети довольны, родители довольны, многие ребята не хотят уезжать домой.
Наталья Мельникова
Концептуально мы не лагерь – мы проводим развивающие программы, в том числе и на Острове Роо. Это наше принципиальное отличие. У нас нет воспитателей и строгих запретов – всего того, что присутствует в обычном лагере. У нас инструктора. Это не взгляд на ребёнка сверху, смысл – быть наравне с ним, вместе с ним. Все наши программы развивают самостоятельность и ответственность за выбор. И ребята-инструктора действуют в рамках концепции «разреши и поддержи».
Один из главных смыслов программ: как нам на самом деле мало нужно для полноценной и комфортной жизни. Комфортно – это ни лакшери, ни мягкий диван, и прочее. Комфортно – это когда в условиях ограниченных ресурсов ты делаешь себе максимально удобной жизнь. Ребята у нас живут на поляне, где практически ничего нет. Но у них есть возможность прибить-повесить себе умывальники, поставить палатку на максимально ровном месте, а если поверхность неровная – подсыпать или сравнять, чтобы было удобнее спать. Для меня такой подход стал настоящим открытием.
Личное общение с другими людьми всегда сложнее в смысле многоступенчатого восприятия. Это намного глубже, чем переписка он-лайн или в социальных сетях. Там ребята не получают полноценного общения, хотя бы в силу проведённого времени в телефоне или компьютере. Не умеют грамотно выстраивать диалоги друг с другом, и зачастую их не понимают.
Например, причиной одного из конфликтов, который разбирался у нас на программе, было то, что девочка и мальчик не смогли чётко выстроить границы между друг другом, и никто из них не был прав. Девочка оскорбила мальчика, а тот в ответ – её. И здесь дело не в отношении полов, когда юноша должен уступать девушке, а та, в свою очередь, должна быть этого всего выше. Просто нет живого общения! А здесь у ребят есть возможность сесть и поговорить об этом подробно, разобрать, выявить причинно-следственные связи, прояснить их для друг друга и для себя лично. Мы обязательно всё проговариваем в паре, а потом с каждым беседуем, чтобы весь негатив не затаился в душах ребят.
Они приезжают одними, а уезжают другими. И любые изменения не могут не радовать – это изменения в даль, в глубину, в рост. Есть ребята, которые ездят к нам много раз, и мы пытаемся выстроить связь передачи всего накопленного друг другу. Съездил ребёнок раз – мы написали небольшой отчёт – он приехал снова – мы передаём эту характеристику следующим инструкторам. Чтобы было понятно, от чего отталкиваться, как выстраивать взаимодействие.
Для меня проект – это реализация моей детской мечты. Когда я была маленькая, узнала о подобном формате, действо происходило на берегу Валдайского водохранилища. И вот спустя годы судьба меня свела с мечтой, и я очень счастлива: здесь и работаю, и развиваюсь.
Степан Спирин:
– Был у нас парнишка Максим. Он в первый же день подсел ко мне и говорит: «Помоги мне избавиться от лени!». Видно по нему было, он привык, что в семье для него и за него всё делают. У нас он часто уходил в себя и не делал, то, что нужно. Приходилось даже повышать на него голос. Своим поведением мальчик заставлял искать подход к нему. На точке он поднял тревогу: оказалось, что ничего не случилось, никакого ЧП, ему просто одному было скучно. В итоге уже после Острова он сам, когда было холодно, развёл костёр для других. Но поначалу трудно с юношей было очень.
Характеры у всех ребят разные, но программы и инструкторы делают своё дело. Вчерашние бездельники могут по собственной инициативе приготовить чай или обед на всех, нарубить дров, натаскать воду в умывальники, вызваться дежурить на кухне. А одиночки раскрываются и вливаются в коллектив. Даже стихи начинают писать.
Эти программы, остров, условия очень помогают детям именно в духовном развитии. Происходит их социализация, подавляется агрессия и недоверие к окружающему миру. Ну и «физику», конечно, никто не отменял!
Бойцы вспоминают минувшие дни…
Александр Ильинских, участник проекта (15 лет)
– Я на острове в четвёртый раз. Первый раз на программу меня отправили родители – я о ней ничего не знал. Спросили: поедешь? Ответил: поеду. Взял палатку и поехал. И с первого же раза очень интересно было. Нет, конечно, бывали настроения и домой уехать. Но они быстро проходят.
Третий и четвёртый разы мне больше всего запомнились. Я сюда возвращаюсь за атмосферой, новыми знакомствами и старыми друзьями. И родственникам моим нравится, что я сюда езжу. У них всегда после моего возвращения возникает масса вопросов, им хочется узнать про наши приключения.
У меня был знакомый, вместе ходили в бассейн, ещё имелись общие интересы. И я ему как-то рассказал, что езжу «на острова». Оказалось, что он тоже едет, мы попали на одну смену, и с тех пор мы крепкие друзья.
В первый год я толком-то и не умел ничего делать. Во второй раз было уже повеселее, нас вдвоём с Мироном высадили на Тис. Мы с ним там сделали радио из старой радиолы, антенну соорудили из решётки для мангала. Повесили её на дерево. Ещё Мирон взял с собой рулон скотча – его мы использовали вместо верёвки при постройке шалаша.
В третий раз я был с сестрой. И мы во время высадки забыли еду на катамаране – потом, правда, подвезли. Меня ещё закусали комары. У нас на точке была беседка, построенная из палок. И мы там играли в разные «настолки» (настольные игры), взятые с собой.
В четвёртый раз я ездил один, но тоже было много весёлого и интересного. Рядом жила землеройка с выводком, прыгали жабы. Я варил сырный суп из консервантов. Но главное не это: перед точкой меня с рюкзаком выкинули в воду с катамарана. Доплыл, посушился. Это была моя первая экстрим-высадка.
Юлия Чистякова (11 лет)
– Мне очень понравилось. Было необычно жить в платках 2 недели в лесу. Думаю, в следующем году, если получится, поеду уже с лучшей подругой. Мне очень понравились разные мастер-классы, например, по узлам. До сих пор их вяжу на верёвке дома. Очень понравилось сидеть у костра.
